Итак. Время туризма подходит к конечной своей стадии. Затягивают горы. А это и новое снаряжение. Новый подход к твоему, довольно серьезному делу. В горах я столкнулся с более обширной жизнью в «Эфире» и не буду это описывать по-своему, так как все уже написали до меня. Обращаемся к средству печати: «Немного истории. В прежние времена, выбирать тип аппаратуры особенно не приходилось – брали то, что есть. В основном то, что применялось в народном хозяйстве, зачастую совершенно непригодное для жёстких условий высокогорья. Те, кто ходит в горы давно, помнят тяжёлые и неудобные, да и к тому же маломощные «Недры», «Караты». Затем, более современные «Кактусы» и «Ласточки» и т.д. Особую дань уважения следует отдать «Виталке» – пожалуй, самой популярной УКВ радиостанции, достаточно успешно проработавшей в горах много лет, в которой наиболее удачно для того времени воплощены все её технические возможности. На КВ до сих пор используется «АНГАРА», прошедшая испытания многих экспедиций и афганской войны. В настоящее время в горах всё чаще стали появляться УКВ и КВ радиостанции ICOM, ALINCO, KENWOOD, YAESU, STANDATD, MOTOROLA и др. Они обладают малым весом и достаточной мощностью. Самыми популярными из них, являются более дешёвые ALINCO, KENWOOD и ICOM. Это семейство переносных DJ-191, DJ-195, IC-F3, TK2107 новая автомобильная DR-135 – позволяющая использовать её не только как средство связи, но и как радиомодем мощные КВ станции DX-701 и IC-706MKIIG».
Радиостанция Карат 2Н
Естественно, в горах я сразу влип, вернее, засунул в рюкзак более серьезную и весомую в килограммах рацию «Карат 2Н». Восхождения и радиосвязь проходила во всех районах, где я был без проблем, так как выпускающие четко отслеживали специфику рельефа и где могли быть проблемы с радиосвязью, выпускали по ущелью две-три группы, которые могли работать как ретранслятор. Если мы не могли связаться с базой, то связывались с соседней группой (та у нас была в качестве этого злосчастного ретранслятора). Без казусов не обошлось.
На дворе 1990 год. Сборы проходят в северной части Фанских гор. Мы полным составом от Приморского края работаем в АУСБ «Артуч». Этот лагерь был на виду у альпинистов и считался сильным. Над нами «грозный» Капитанов в лагере и в горах, не очень грозный Серега Эйдус. Выехали от лагеря в район Зиндона. Там, где начинались подходы на марену, встали в базовом лагере. Таскали все на себе. Работа началась. Идем в двойке Володей Гордеевым на вершину СОАН 4А категории сложности, комбинированная. Выпускались мы последние. Гора была не очень трудная. Проходилась за один день. Нам дали последнюю рацию «Карат 2Н». Естественно, у последних раций есть то, что и заставляет ей быть последней (о чем осведомлены выпускающие). Но работает система «никакой нет, - берите эту». И взяли. Прикол был в следующем. Мы не прошли маршрут за один день и заночевали на подъеме, под вершиной.
Сборная Приморского края. Стоят Шлемченко С., Гайнеев В. Сидят Эйдус С., Морозов А., Кольцов А.
Передать, что все хорошо и нам нужно перенести контрольный срок, - мы не могли. В эфире, как выразился потом Серега Эйдус, слышалось одно мяуканье. Правда, меня неплохо слышал Александр Кольцов. Он работал в это время на маршруте 3Б на противоположной, по ущелью, вершине. Ночевали мы в расщелине, в стене. Был один коврик. У меня не было пуховки. Проблема плевая, - если на тебя заваливается огромное тело в пуховке Вовки Гордиенко. Тебя просто расплющивает по коврику в щели. Ночь провели не слабо. После такой ночевки, я заценил плюсы и минусы у наших сексуальных меньшинств. И долго думал, почему женщина до сих пор имеет, в своем большинстве, довольно нормальную форму тела, а не выглядит как камбала на песке. На следующее утро связи вообще у нас не было, так как «Карат» только шумел. В это время в базовом лагере было беспокойно. Уже поговаривали о встрече нашей группы спасотрядом. Вовка Гордей рванул по тропе вниз и прибежал в лагерь раньше выхода спас отряда. Естественно никто бы не принял объяснений, что поломалась рация и т.п. Поэтому нас просто поставили на вид, и до особого распоряжения не выпускали в двойке на маршрут. Все же мы сделали по горе: я сходил на 5Б на пик Высоцкого, руководил этим восхождением Вовка Мельник. Куда пошел Володя Гордиенко, не знаю. В это время наша сборная Приморского края собирается пройти маршрут 6-ой категории сложности в рамках Чемпионата СССР по альпинизму, под патронажем самого Капитанова.
Сергей Эйдус обходит карниз с лева.
Выставляет команду, от своего лагеря Артуч, сам Капитанов. В бой идут одни «старички». То есть: Эйдус Серега, Морозов Александр, Шлемченко Сергей, Кольцов Александр, Гайнеев Вадим. Все они работают на сборах инструкторами. Естественно, есть проблемы. Как выпуститься без инструктора на гору? Я после 5Б отдыхаю несколько дней. Ко мне подходит Вадим Гайнеев и говорит: «Мои будут сидеть без дела, пока я на горе. Сходи с ними на гору в 4-ку. Сделай себе руководство. Я хотел ему объяснить свое положение, но Вадя меня прервал: «Все уже договорено». Подскочив выше головы, я убежал готовиться к восхождению. Гора «Скальная» 4А. Нас четверо. Два парня и две девчонки. Параллельно с нами идет еще одна группа, но уже по маршруту 4Б
Все вышли. И что вы думаете. Все шло до спуска по плану. Тут налетел снежный заряд. Как дало. У меня в группе две девчонки, просто снегурочки. В одних анорак. Парень, ленингадец, лидер неплохой. Все пока проходит без проблем. Тучи сгустились. Начало пуржить. Я кидаю дюльфер со всех веревок, что у нас были. Мы достигаем марены, не продергивая веревки. Мой напарник волнуется.
Расслабились после горы
Я ему показываю в сторону лагеря и грубо объясняю: «Берешь девчонок и дуешь вниз! Какие веревки парень? Тетки застынут, детей не будет. Будут тебе веревки!». Мы прибегаем в лагерь, и я докладываю, что произошло. У всех шок. Опять Марков отчебучил. На маршруте остались веревки. Мне честно было «до балды», что обо мне скажут. Естественно, руководитель сборов «москвич», ходил угрюмый. Вернулись наши с чемпионата. Сходили классно. Это была последняя вершина в это время, в этом районе. Мы, в свою очередь, пошли и сняли свои веревки. У руководства сборами общее собрание, разбор полетов. На собрании будет разобран и оценен мой финт ушами на 4-ке. Вадим, узнав о моих действиях, после разговора с группой, сразу ушел на собрание. Что было у него на уме? Я не знал. После разбора должна была решиться моя судьба по двум вершинам, то есть по двум четверкам. Честно, я волновался. Мужики наши говорили, как всегда: «Лошара! Лохонулся! Сейчас тебя сплющат!». Супринович Игореня в первых рядах по оценке моих действий. Представляете мое состояние? Поздно вечером с командирской палатки все расходятся по своим спальным местам. Я сижу у палатки. Никакой. Не понимая и не зная, что решили со мной. Но почему-то есть надежда, что все будет хорошо.
Сборы закончены, мы дома
Тут вижу, что в мою сторону идет сам Командир сборов, москвич. Несет альпинистскую книжку в руках. У меня ком в горле. Сижку, как мертвый. Он подходит ко мне и спокойно говорит: «Все оценили то, что ты сделал на «Скальной» 4-ке, однозначно, положительно. Руководство тебе засчитали». Я в ответ: «А вторую четверку на СОАН-е?» «Вторую засчитали тоже. Четверка на Скальной показала твою подготовку в горах совершенно с другой стороны. Нач.спас вступился за тебя. Они знали недостаток в работе вашей радиостанции «Карат 2Н». Больше уделяй внимания работе на льду». Я на седьмом небе. Сборы в этом районе закончены. Мне сам «Начальник сборов» вручает «Книжку альпиниста». А что мне еще надо? Мы возвращаемся на базу. У всех все закончено. Тут еще прикол. Кольцову Александру нужно было, для формальности переходить маршрут 5А категории трудности в двойке. С ним пошел я. Ну конечно я. Кто мог еще помочь своему боевому товарищу? Прошли с ним 5А скальную на Главный Диамар. Не забуду, как на ключевом участке в горных ботинках, на моих плечах, Кольцуха стоял. Больно плечам было. Вот там наговорился я по связи с нашими родимыми «Каратами 2» и «2Н».
Вот так. Сейчас мне осталось банально выложить параметры работы этих радиостанций. Описание: «Радиостанция «Карат-2» до настоящего времени выпускается Омским приборостроительным заводом имени Козицкого. Как сообщается на сайте производителя (ziko.omsk.net.ru), радиостанция рассчитана для работы на верхней боковой полосе и обеспечивает беспоисковую связь на одной фиксированной частоте в диапазоне 1600-2850 кГц. В зависимости от местности и типа антенны, при удалении от промышленных объектов, телефонных и высоковольтных линий радиостанция обеспечивает уверенную связь до 30 км. Выпускается в двух вариантах: «Карат-2Н» – носимая радиостанция с питанием от 8 элементов типоразмера «D» (А373/LR20) предназначена для работы во время остановок. «Карат-2С» – стационарная радиостанция с блоком питания от сети переменного тока (потребление 16 Вт) и предназначенная для работы «на открытом воздухе или в неотапливаемых наземных и подземных сооружениях. Радиостанция комплектуется двумя антеннами: «наклонный луч» с длиной полотна и противовесов 12 м и штыревой длиной 1.8 м. Технические характеристики: выходная пиковая мощность передатчика, Вт 1 (10 с усилителем мощности) чувствительность при отношении сигнал/шум 12 дБ, мкВ 1.2 избирательность по соседнему каналу, дБ > 60 Интермодуляционная избирательность, дБ > 50 ослабление ложных каналов приема, дБ > 70 диапазон рабочих температур +10…50°С относительная влажность 93%, при температуре +25°С габаритные размеры радиостанции (в сумке), мм 295 х 215 х 105 вес полного комплекта носимой радиостанции, кг 3.6».
Работа в горах с радиостанцией Виталка.
Плавно перейдем к следующей популярной в альпинизме радиостанции «Виталка»: «аппаратура, применявшаяся в те времена, была достаточно громоздкой. На себе ее обычно не носили, а доставляли к месту работы кораблями, самолетами или другим транспортом. Военные полевые радиостанции были несколько компактнее, хотя все равно имели достаточно большие габариты и вес, и при этом обладали куда более скромными параметрами. Ситуация стала улучшаться в 50х-60х годах с развитием полупроводниковой техники. Энтузиасты стали строить компактные радиостанции и все чаще стали брать их в походы. Потом появились и модели промышленного изготовления. В 70х - 80х годах у альпинистов были популярны радиостанции «Виталка». Размером с полторы сигаретных пачки и питанием от батареи типа "Крона". Хватало ее ненадолго, но в экстренной ситуации уже был шанс позвать на помощь. В экспедиции Тура Хеердала на Ра2 работала любительская радиостанция с позывным LI2B. Далее число подобных примеров стремительно увеличивалось. «При работе на радиостанции «Виталка» следует придерживаться следующих правил: выдвинуть телескопическую антенну. Делать это следует весьма осторожно, слегка придерживая станцию второй рукой за корпус включить питание и установить максимальную громкость приема по шумам, вращая валик регулятора.
Маленький не заменимый друг в горах Виталка.
При вращении не следует прилагать большого усилия: можно сорвать ограничитель валика для работы па передачу нажать до упора кнопку и говорить в сетку, закрывающую динамик, достаточно громко, как с человеком, находящимся на расстоянии нескольких метров. Расстояние от губ до сетки не должно превышать 2—5 см. Закончив передачу, отпустить кнопку. Услышав голос корреспондента, отрегулировать усиление с целью добиться наилучшей разборчивости речи вызывать корреспондента следует 5—10 и 10—20 сек. быть па приеме. Повторять вызовы до тех пор, пока корреспондент не ответит. Связавшись, передать корреспонденту оценку слышимости: это позволит ему выбрать оптимальный режим передачи каждую передачу следует заканчивать словами «прием», «конец» или «конец связи». Конец связи обязательно подтверждать: «Понял, конец связи». Радиостанция «Виталка» обеспечивается питанием от 8 элементов типа «316». Номинальное напряжение питания 12 в. Одного комплекта питания хватает не менее чем на 10 час. работы при соотношении времени прием — передача 1:1. Рабочий диапазон температур — 5_40°, при влажности воздуха — до 80%. Перед установкой свежих элементов обязательно протереть торцы шляпок (вывод) наждачной бумагой или шкуркой. Работа в эфире. При работе в эфире следует придерживаться следующих правил: за несколько минут до назначенного времени связи подготовить станцию и прослушать эфир выходить на связь точно в обусловленное время не вызывать основного или других корреспондентов до получения па то разрешения центральной станции заранее подготовить и продумать текст сообщения, чтобы без лишних слов передать всю необходимую информацию. Полное окончание сеанса разрешает центральная станция. В отдельных случаях, когда устойчивая связь невозможна, радист центральной станции дает поручение одной из станций на сбор информации и ретрансляцию ее на центральную станцию. В любом случае информация от каждой группы должна дойти до центральной радиостанции. Радиосвязь в горах имеет много своих особенностей. Горный рельеф, атмосферные помехи, время суток, погодные условия, температура воздуха, местоположение группы — все это существенно влияет на ее устойчивость и надежность. В альпинистских мероприятиях применяются радиостанции, работающие в KB (10—200 м) и УКВ (1 — 10 м) диапазонах. Связь на УКВ более надежна, но возможна лишь в пределах прямой видимости. На KB связь может осуществляться на расстоянии в несколько сот километров. Для УКВ-связи обычно используется радиостанция «Виталка», для КВ-связи — «Карат». Радиостанция «Виталка» включает в себя приемопередатчик, основными элементами которого являются: корпус, кассета питания и крышка. В корпусе установлены: плата печатного монтажа, динамик и антенна. Кассета питания крепится тремя винтами к стойкам в корпусе. Крышка корпуса соединяется с корпусом одним винтом. Телескопическая антенна закреплена в корпусе на хвостовике и втулке, изготовленных из изолирующего материала. Габариты станции (без выступающих деталей) 40呂x140 мм».
Первый рассказ, скаченный с интернета об этой радиостанции: «Баллада о “Виталке”. Прижав её к груди, я выдвинул антенну, но связь не удалась, питанье подвело! а/л “Эльбрус”, у значкистов – последний выход перед окончанием смены. Во время очередной связи не откликается “Лёд-17”. Связь затягивается, радист, охрипшим голосом сотый раз кричит в микрофон: “Лёд-17, Лёд-17, я Лёд, как слышите, приём! Лёд 17, ответьте Льду, как слышите, приём!…”. Радиостанция “Виталка” берёт только на прямую видимость, поэтому другие группы, те, кто поближе, пытаются подключиться к переговорам: “Лёд-17, Лёд-17, я Лёд-5, как слышите, приём!”, “Лёд 17, ответьте Льду-13, как слышите, приём!…”. Нет ответа. Постепенно становится актуальным не высказанный пока вслух вопрос: что случилось? Два невыхода группы на связь – сигнал бедствия. Вдруг в динамике громко, чётко и ясно, так, словно станция находится не высоко в горах, а тут же, под дверью радиорубки, прозвучала фраза, минуты на три, состоящая сплошь из ненормативной лексики. Качество связи было настолько великолепным, что тут же был опознан голос одного из киевских инструкторов, чьи позывные в тот день были “Лёд-17”. Больше никаких сообщений в эфир не поступало. Сеанс связи, однако, был сочтён успешным, свидетельствующим, что в группе всё в порядке (в противном случае, сперва, сообщают положение группы, затем описывают аварию и только потом – всё остальное). Все восхождения в тот день завершились благополучно, отряд спустился в лагерь и там, в спокойной обстановке в присутствии начальства проводится групповой “разбор полётов”. В конце, по-традиции прозвучало: “Вопросы есть?”. «Есть», - неожиданно отвечает радист, вопрос к инструктору (следует фамилия). - Как понимать ваше последнее сообщение по радиосвязи? – Какое сообщение, недоумевает инструктор, мне же ни разу связаться не удалось…? - А вот какое, радист достаёт журнал регистрации сообщений и с выражением зачитывает… - Ах, это… - смущённо отвечает инструктор, это у меня отказал передатчик, двадцать минут я слышал, как меня вызывало всё ущелье и безуспешно пытался ответить, потом разозлился, высказал этой “Виталке” всё, что, я о ней думаю, и шваркнул её о камень!
Игорь Железняк рассматривает вариант подъема на вершину.
Вторая публикация и выдержки с этой публикации по радиостанции Виталка. Автор: Михаил Фейгин2004 г. Сидней, Австралия. «Веревка История альпинизма 70 – 80 годы. «Ну что еще... По тем же «Правилам горовосхождений» при восхождении числом участников меньше 4-х полагалось иметь наблюдателей под горой. Логика здесь была такая. Если участников двое или трое (одиночные восхождения были запрещены), то они все идут в одной связке, а, значит, эта связка потенциально может улететь всем составом, и знать об этом никто не будет – начинай сначала поисковые работы, а уж затем - спасательные, если при этом еще будет, кого спасать. Задача наблюдателей: сидеть под горой, по возможности – при наличии видимости - обеспечивать визуальное наблюдение за восходителями и, в любом случае, обеспечивать радиосвязь с восходителями и базой. В случае чего, наблюдатели могли сообщить о необходимости помощи… Вопрос радиосвязи также имел свою специфику. Лагеря были укомплектованы несколькими типами радиостанций. Один из типов – «Виталка» - был самым популярным. Рация была размером чуть больше ладони и весила около 400г. Одна беда – эта была УКВ радиостанция только «прямой видимости», из-за «угла» она работать не могла из-за непрохождения радиоволн.
Другим типом был коротковолновый «Карат». Эта штука была гораздо более мощной, но и вес ее был соответствующий - 4200г. Оба варианта работали по принципу «прием-передача» (я радиоинженер по институтскому образованию, уже и забыл, как это называется... Симплексная связь?). Короче, когда говоришь, надо нажать специальную кнопку (тангенту), и твой сигнал идет в эфир. Когда заканчиваешь говорить, то произносишь «Прием» и отпускаешь тангенту. Это означает, что ты переходишь в режим приема. Твой корреспондент в свою очередь нажимает тангенту на своей рации и передает свою информацию. И так далее. Ну, что за черт... УКВ, тангента... неужели это все так важно? «ТерГпение, мой дГуг, и ваша щетина пГевГатится в золото...» (забытая фраза из классики советского кинематографа, мало кто может, угадать откуда она). Пик Щуровского находится в конце Шхельдинского ледника, как раз «за углом налево» по отношению к лагерю. «Виталка» работать не будет. Брать «Карат» и переть такую бандуру по стене в двойке? С наблюдателями же, которые все равно необходимы, этот вопрос решался просто и естественно: они под горой сидят с «Каратом» и «Виталкой». У нас тоже есть «Виталка». Мы с наблюдателями связываемся по «Виталке», а они с базой – по «Карату». Расписание радиосвязей – две в утренние часы и две в вечерние – тоже было составлено с умом.
Миша Фейгин укутался по «самую не хочу». Вариантов других нет.
Сначала связь на «Виталках», а через 15 минут связь на «Каратах». То есть наблюдатели сначала получают информацию от восходителей, а потом практически сразу же ретранслируют ее на базу. Таким образом, если с восходителями что-то случается, база узнает об этом сразу же, не дожидаясь следующего сеанса связи, который может быть через несколько часов. Поскольку связь осуществлялась на фиксированной частоте, одной и той же для каждого типа радиостанций, то расписание радиосвязей было «сдвинуто» для разных альплагерей, чтобы они не мешали друг другу. Скажем, в интервале 7-7.15 место в эфире было отведено для групп а/л «Шхельда», 7.15-7.30 - для а/л «Эльбрус» и т.д. В 12 часов было время для аварийной связи, когда все базы и все группы должны были в режиме молчания прослушать эфир – вдруг какая-то группа подаст сигнал бедствия? «Три минуты тишины...». Решение вопроса с наблюдателями было головной болью самих восходителей, «совращать» кого-то надо было самим. В общем случае, это не очень простая задача – ну где в лагере найти двух «свободных» людей на несколько дней? Самым естественным решением вопроса было объединиться с себе подобной двойкой восходителей, которые тоже собирались бы в двойке на тот же маршрут, или что-то расположенное рядом. В этом случае сначала одни идут, а вторые наблюдают и набираются сил, а потом наоборот, наблюдавшие идут, а сходившие наблюдают и «отпиваются». Однако подобной двойки на тот момент не было. Другим распространенным решением вопроса было уговорить кого-то из участников прошедшей смены задержаться и провести еще несколько дней в горах, сходить в красивое и суровое место. Что мы и сделали. Игорь пробежался по лагерю и нашел двух девочек-участниц закончившейся смены, которые согласились нас «понаблюдать». Эпизод второй. Работа в горах с рацией «Виталка», рассказ «Веревка». «Слензаковцы» что-то начали нам кричать. Мы с Игорем вылезли из нашего мешка и встали в полный рост. Разве возможно понять на таком расстоянии, что они кричат? Ну что за детский сад... - Рацию-ю-ю-ю! – заорал я. - Рацию-ю-ю-ю! Игорь, давай вместе, хором... Три-четыре: ра-ци-ю-ю! ра-ци-ю-ю! Видим, что они нас поняли, полезли в рюкзак за рацией. А «Виталка» ли у них? Ведь, скорее всего «Карат», иначе как же они связываются со своим лагерем? Непонятно. Я нырнул в мешок и выудил из своего рюкзака «Виталку». Игорь, тем временем, прищурившись, всматривался: - По-моему, у них «Виталка»... «Карат» не будешь держать на весу одной рукой... Ну, попробуем... Время штатных связей для всех альплагерей Приэльбрусья уже прошло, значит, мы своими переговорами никому помешать не должны. Какой у них позывной – одному Богу известно. Да ладно, вызовем по-простому... - Маршрут Слензака, маршрут Слензака, как меня слышишь, прием! Тишина. Наверное, все-таки у них «Карат». - Маршрут Слензака, маршрут Слензака, как меня слышишь, прием! Я слышу в эфире нажатие тангенты «дык», но звука голоса нет. - Маршрут Слензака, маршрут Слензака, - ору я в рацию, - как меня слышишь, прием! Снова слышу только нажатие тангенты, одно, другое, но в эфире тишина. Слышим, что они опять что-то кричат. Черт! У них «Карат» или «Виталка»? Однако, если у них «Карат», то кто же нажимает тангенту в эфире? А если «Виталка»... Сломалась?! Так... спокойно... - Маршрут Слензака, маршрут Слензака! Если ты меня слышишь, дай троекратное нажатие тангенты! Если ты меня слышишь, дай троекратное нажатие тангенты! Прием. Мы оба замерли над рацией, затаив дыхание, и услышали отчетливое: дык...дык...дык... Ф-фу-у-у... Ну, по крайней мере, во-первых, у них все-таки «Виталка», во-вторых, они нас слышат, нормальная связь есть хотя бы в одну сторону. Попробуем договориться... - Троекратное нажатие тангенты означает «да», многократное – «нет». Ты меня понял? Прием. Дык...дык...дык... отчетливо прозвучало в эфире. Отлично! Значит, мы можем задаватъ вопросы. Но сначала попробуем выяснить как у них дела. - Как у вас дела? Все нормально? Прием. Дык...дык...дык...
Наши мужики на вершине. Можно расслабиться.
-Вы собираетесь завтра «валить» вниз? Прием. Дык...дык...дык... - Мы собираемся тоже валить вниз. Как понял? Прием. Дык...дык...дык... - По стене Кенсицкого должна подниматься группа баксанцев. Они на маршруте? Вы их видите? Прием. Дык...дык...дык... О! Они их видят! - Как далеко они от «сурка»? Больше пяти веревок? Прием. Дык-дык-дык-дык-дык-дык. - 2-3 веревки? Прием. Дык-дык-дык-дык-дык-дык. - Одна?! Они в одной веревке от «сурка»? Прием. Дык...дык...дык... Ого! Значит, мужики в эту непогоду ломились по такой стене! Круто! - Сколько их человек? Четверо? Прием. Дык-дык-дык-дык-дык-дык. - Пятеро? Прием. Дык-дык-дык-дык-дык-дык... Черт! Неужели их только двое? - Шестеро? Прием. Дык...дык...дык... Шестеро?! Шестеро!! Отлично!!! - Ну, спасибо, ребята. Если больше ничего нет, то связь кончаю... Прием. Дык-дык-дык-дык-дык-дык... Та-а-а-к... Они хотят о чем-то нас еще спросить. Надо догадываться. Ну что их может интересовать? Скорее всего, маршрут их спуска. Наши контрфорсы находятся друг напротив друга, и мы видим информацию интересную для них, а они - для нас. - Вы хотите узнать про маршрут вашего спуска? Прием. Дык...дык...дык... Хм... А что интересного мы им можем сказать? - Вы что, думаете спускаться в кулуар, разделяющий наши контрфорсы?! Прием Дык...дык...дык...
Ну, с ума сошли... Да туда смотреть страшно, тем более после такой непогоды. Лезть там, может и попроще, но их же там поубивает камнями. Или у них тоже напряженка с крючьями-веревками как у нас? - Ребята, не суйтесь туда! Вас завалит! Спускайтесь по стене, по пути подъема! Спускайтесь по пути подъема! Как понял? Прием. Дык...дык...дык... - Вы можете спускаться по пути подъема? У вас все нормально? Прием. Дык...дык...дык... - Есть еще что-нибудь к нам? Прием. Дык-дык-дык-дык-дык-дык... - Тогда связь кончаю... Прием. Дык...дык...дык... Я с облегчением выключил рацию. Все-таки сумели договориться!»
Вид на радиостанцию Кактус с боку.
Вид на радиостанцию Кактус с верху.
Но вернемся к нашим «баранам» в 80,90-ые годы. В некоторых лагерях я пользовался радиостанцией «Кактус». Сказать о ней, что-то плохое не могу. Связь была, проблем не было. Поэтому скажу вкратце. Радиостанция использовалась в мире альпинизма и поработала достаточно. То же самое можно сказать и о «Ласточке». Покопался в интернете. Не нашел я ни чего об этих радиостанциях. Почему нет информации? Не знаю. Догадываюсь, что «Кактус» как-то относился к министерству обороны. Расскажу вам лучше прикольные моменты из жизни самой радиосвязи из наших переговорах по рациям во время восхождений. Идем мы на гору. Трудное место, конкретная ж… , - не до рации. А осталось меньше 5-ти минут. Наконец мне дали несколько минут, что-нибудь промявкать на Базу. Включаю свой любимый «Карат», и что я слышу: «Цемент 1 я Цемент5. Почему не подали до сих пор раствор. Бригада простаивает. Гюльнар! Это уже второй день продолжается!» В ответ доносится милый женский голосок: «Я цемент 1. Рустэм ты у меня не один! Подождите, подвезем!»
Радиостанция Кактус в полной боевой готовности.
Радиостанция Кактус в работе.
Представляете, что в эфире началось? Это же в АЗИИ: мужчине женщина по всей округе сказала, что он у неё не один. Я представляю, что ей уже ничто не поможет. Я долго этот бред не стал слушать, так как услышал знакомый позывной в эфире. Заработала наша База. Наши любимые КСП-эшники всегда на чеку и мы у них самые родные.
Так выглядят радиостанции Ласточка и Кактус.
Так выглядит радиостанция ласточка на яву.
Радиостанция Ласточка в рабочем состоянии.
Интересный случай мне рассказали в горах о нашей первой успешной экспедиции на Эверест в 1982 году. Вместе с альпинистами в базовом лагере присутствовали несколько десятков человек, которые своим непосильным трудом должны были снизу поддерживать наших альпинистов, зорко отслеживать все происходящее вокруг. Конечно - это посланцы нашей славной КПСС. В их рядах был и Юрий Сенкевич. Я очень уважаю этого человека. Ведь в те смутные времена он нам давал понять по телевидению, что есть еще и другой мир. Именно он принес нашему народу крылатую фразу «Хватит смотреть на мир глазами Юрия Сенкевича». Царствие ему небесное, хороший мужик был! Но не об этом. Экспедиция на Эверест подходит к стадии завершения. В последнем лагере к штурму вершины готовится последняя тройка наших альпинистов.
Верхняя рабочая панель радиостанции Ласточка.
Что находится внутри радиостанции Ласточка.
Погода портиться. Это обычное дело. Но не обычно для наших рядов КПСС. Паника поднялось. Уже достаточное количество альпинистов побывали на вершине. Зачем еще? Зачем рисковать? Нужно повернуть последнюю тройку назад. Руководитель экспедиции Тамм в шоке. Представляете себе, как ему это объяснить альпинистам, тем, кто наверху. Когда ребята в штурмовом лагере готовятся к последнему броску.
Слабо богу, сработала хитрость альпинистской радиосвязи. Какая? Об этом расскажут сами участники экспедиции. Методом в эфире: «понял» или «не понял». Методом: «вы меня слышите?» В ответ: «Слышим плохо, переносим связь на 3 часа». Выигрывается время. Это дает возможность нашей последней тройке, по плану, идти на штурм. Причем вроде никто и не виноват. Не поняли просто друг друга, плохая связь… А какие проблемы? И после случая пошла крылатая фраза: «Спортивная группа на вершину взошла, готовится к восхождению группа обеспечения, повара, радисты фотографы и попробует взойти Юрий Сенкевич». Мужики, гадом буду, последнюю фразу сам придумал. Но не могу я без этого. Но смысл остается верный. Хитростей в этой экспедиции, на самом деле, было больше. Например. В Непал нельзя ввозить спиртное. У них там тоже сухой закон. Наших не победить. Ну, какая экспедиция может быть успешной без спиртного?! Скажите такое руководству любого государства, кроме нашего Великого и Могучего Советского Союза. Да у немцев сначала под гору на ВОЛАХ ШНАПС доставляют первый. Когда груз дошел без проблем, спокойно и уверенно в лагерь идут спортсмены. Не верите мне, спросите у чистого трезвенника, ну совершенно не пьющего, Дениса Урубко. Он уж мне точно не даст соврать. И так Эверест 82. Как это без спиртного? Вы что господа, непальцы. Это не для нас. При подготовке к экспедиции наши ребята на станках закатывали спирт в консервные банки и клеили этикетку от рыбных консервов. При чем, специальную этикетку, что бы не перепутать и не открыть лишнее. Дабы не нарушить дозу. Это уже грех. По вечерам на отдыхе у них была секретная команда «Вбросить шайбу». То есть, распечатывали баночки со спиртом. Любая трудная задача, после вбрасывания шайбы, решалась положительно. Вот так мы и жили. Что это я о других.
Гена Шафиров на привале ждет время связи рядом с ним радиостанция Ласточка.
В горах радиостанция Ласточка надежный друг.
Расскажу о наших. Когда мы возвращались с горы, то по связи снизу нам говорили: «В речку арбуз ложить?» Мы отвечали: «Конечно, ложить!». Позывной «Арбуз», это спиртное. Молодежь! Оно идет лучше, когда охлажденное. Естественно наш код быстро рассекретили и по приходу группы с гор за столом уже сидели те, у кого носы сизого цвета. Что поделать? Наливали! Опять не вместилась информация по связи. Ведь у меня как у всех, норма, - 5 печатных листов часть моей повести. Об остальном в следующей части. Мелочей у меня нет. Все главное! Все для мне родимые! Даже эти «гребаные» туристы!)))
Всё-таки с русским языком в последних двух заметках- намного лучше стало!
И вообще- лексика у Владимира достаточно оригинальная
и это придает его рассказам своеобразие. Это хорошо!
Хотелось бы только поправить- надо писать "морена" и "Хан-Тенгри",
а вместо слова "ложить" надо говорить "класть", хотя в данном случае это несущественно.
Итак- всё уже намного лучше!
Язык русский не причем, это история пишется, быстро и надежно. Как была рация НЕДРА - ХОРОША также, но ТЯЖЕЛА! А бросать о камень легчайшую рацию ВИТАЛКА просто некрасиво! (В карман бы, и неси вниз для ремонта, коль на месте неаккуратен сам.)
При вводе Логина и Пароля,
